Этим летом мы подвели итоги и наградили победителей конкурса «Дорогое завтра!» — российско-французский проект по творческому письму, организованный в рамках «Трианонского диалога». Но ведь лучший подарок автору — это публикация его работы! Поэтому в течение ближайших месяцев мы будем несколько раз в неделю публиковать эссе из числа тех, что прошли национальные отборы — на русском и французском языках.

Что ты чувствуешь?

Автор: Мартынова Александра

Влада шла по улице. Едва начался март, и воздух пах той особенной весенней свежестью, которую не спутать ни с чем. Новые сапоги, надетые впервые после зимы, гулко стучали по сухому асфальту. Идиллию нарушала только едкая боль: сапоги с непривычки натирали ноги. Влада вернулась в родной город на выходные и теперь направлялась к дому, где прошло всё её детство. Она росла с отцом. Ей особенно запомнилось, как он после каждого мало-мальски значительно события спрашивал у неё: «Что ты чувствуешь по этому поводу?» Маленькой Владе вначале было сложно выразить свои эмоции, но со временем ощущения облекались в слова всё легче. В родном дворе всё напоминало о детстве: вот об эти качели она разбила нос («мне больно и обидно, потому что виноваты качели, но они не могут передо мной извиниться»), вот около этого подъезда она гладила маленького и ещё неуклюжего котёнка («мне нравится трогать его шерсть, а ещё мне приятно, что он не боится и не убегает»), а вот и входная дверь, мало изменившаяся за эти годы.

В квартире было пусто, отец наверняка снова отсутствовал по своим рабочим делам. Влада включила телевизор, чтоб разбавить давящую тишину. С экрана приятный женский голос рассказывал в прямом эфире о какой-то научной конференции, посвящённой искусственному интеллекту. Влада не особенно вслушивалась. Она открыла шкаф в поисках пластыря, но её взгляд привлекла тетрадь в синей обложке. Сколько Влада себя помнила, её отец постоянно записывал туда что-то, практически не расставаясь с этой тетрадью. Влада заинтересованно открыла её. Буквы, написанные мелким почерком отца, складывались в её слова, в её жизнь. Все её неуклюжие описания эмоций от тех или иных событий были на этих страницах.

От тетради её отвлёк знакомый голос, прозвучавший из телевизора. Голос её отца. Одетый в строгий костюм, он рассказывал с экрана о своих идеях. Он говорил, что пока мы не можем сделать искусственный интеллект, способный испытывать эмоции, но можно сымитировать чувства. Собрав базу данных эмоциональных откликов многих людей на различные события, можно будет научить ИИ сопоставлять происходящее с подходящей реакцией, тем самым сделав его псевдоэмоциональным. Да, он не будет испытывать эмоции самостоятельно, ведь мы пока не способны дать машине сложную человеческую биологию, но он будет реагировать так же, как и средний человек.

Зрители, по лицам которым ползла камера, смотрели на отца Влады с восхищением, а сама она чувствовала, как рушится вся её картина мира. Влада думала, что отец таким способом пытается лучше её понимать, а на деле её эмоции были для него лишь частью массива данных. Отец поклонился аудитории и ушёл со сцены, а Влада гипнотизировала экран своего телефона, не решаясь позвонить отцу. Но всё же она нажала кнопку вызова и поднесла трубку к уху. После двух-трёх гудков отец ответил. Влада дрожащим голосом говорила, что видела конференцию, что прочитала тетрадь, что… Она остановилась, не в силах подобрать слов. Телефон тоже молчал. А затем Влада услышала до боли знакомую фразу:

— И что ты чувствуешь по этому поводу?

Тук-тук, это к тебе я пытаюсь достучаться

Автор: Gaëlle Chirouze

Последние дни здесь очень пасмурно. Надеюсь, что у тебя ясные солнечные дни, но боюсь, скоро пойдут дожди, до того как закончится это мракобесие. Знаешь, запах с загазованных улиц не такой уж и едкий. Ситуация еще не совсем крайняя и отражается только на тех, у кого слабые легкие. Мне казалось понятным, что при различных стадиях рака умирают молча. Но ты далеко от всего этого, не так ли?

Оглядев улицу, уткнувшись взглядом в свой мобильный, мне показалось, что удалось уловить твой осторожный взгляд, еще не отрегулированный Человеком, твоим создателем. Мне подумалось, что однажды, когда я стану старой или уже умру, скорее ты сам с этим справишься.

Если ты сегодня это читаешь, это в какой-то мере научная заслуга моих единомышленников, которая позволила тебе понять смысл написанного. В противном случае ты смог бы лишь произносить слоги. Что касается меня, я не часто читаю книги; твой разум, должно быть, переполнен беспорядочным хаосом многочисленных выражений, никогда не путающихся между собой. В итоге, меня охватило чувство зависти, что я не могу это делать так же, как и ты.

Дорогое мое воплощение будущего, мой мир не так плох, как кажется. Конечно, есть люди, которые страдают, затем умирают. Но, как известно, жизнь всегда была так устроена. Беря во внимание то, что ты робот, я задаюсь вопросом: «Можешь ли ты знать, что такое жизнь?» Может для тебя страдание — это несчастье, которое следует просто уничтожить? Возможно, уничтожить горе и есть миссия, которая тебе поручена? Я была бы разочарована, если это было бы так, потому что я всегда надеялась, что человечество должно прогрессировать, а не бороться против своей же сути. В глубине души я все-таки убеждена, что ты никогда не сможешь нас понять. Для этого надо быть похожим на нас.

Если холод твоего разума не входит ни в какое сравнение с теплом нашей кожи. Если бесчувственный стук застывших пальцев по белым клавишам фортепиано не может сравниться с плавностью рук пианиста и, особенно, если приводящий тебя в действие электрический ток никогда не сможет быть похожим на кровь в наших венах, в чем твое превосходство и как ты можешь понять человека? Способен ли ты чувствовать что-либо, будучи автоматом? Сможешь ли ты когда-нибудь реально понять глубину и сложность человеческой натуры?

Твои предки, тряпичные куклы в руках гения, были неспособны понять ее. Они всегда умели только имитировать людей. Кто ты, чтобы вырваться из этой виртуальной клетки? Ты отличаешься от нас, и я могу тебя признать за равного, но никогда не признаю в качестве человека.

Тем не менее, если ты был создан, то это означает, что твои создатели дали тебе возможность воздействовать на общество, которым они управляют. Они не требуют от тебя понимать нас, не навязывают тебе свое мнение, а просто хотят научить тебя выполнять свою роль в полной мере, без дикого свечения во взгляде, а также без стремления когда-­либо приручить человека. А может, ты молча готовишь измену? Возвышенная месть!

Тряпичная куколка, дитя родителей-тряпок, дитя тряпичной мамы-куклы, я уже вижу тебя, еще не появившуюся. У тебя нет лица и никогда не будет, но есть взгляд. Ты в процессе постоянного прогресса, возможно, мы уже однажды были такими тряпками, из которых ты сшита. Не можешь нас понять, но уверенности тебе не занимать. Прочный механизм, тиканье часов в невидимом сердце, имитирующее самые красивые, но никогда не написанные мелодии, самые чувственные слезы и самую окрыляющую радость.

Тук-тук — это к тебе я пытаюсь достучаться.

Последние дни здесь очень пасмурно. Надеюсь, что у тебя ясные дни, но боюсь, скоро пойдут дожди, до того как закончится это мракобесие. Знаешь, а я уже представляю, как ты вдохнул загрязненный городской воздух и удовлетворенно выдохнул. Как будто ждал этого целую вечность. Раковая болезнь, которая нас сжигает… Ты держишься от нее на небольшом расстоянии, играешь с ней. Это твое домашнее животное. Я думал, что понимаю, как раковые заболевания развиваются и убивают молча. Но ты же далек от этого, не правда ли?

Тебе, для кого разработали искусственное существование. Тебе, кто не умирает, а восстанавливается. Тебе, кто подпитывается неизвестной мне энергией, которая позволяет выполнять неизвестную мне миссию. Тебе, чей взгляд охватывает все, чем мы никогда не были и что никогда не построили. Я пишу тебе, чтобы сказать, что прощаю твое явное совершенство, твой постоянный контроль над действиями каждого. Я прощаю тебе осторожные взгляды, регулярную слежку, которую, как ты наивно думаешь, мы не замечаем. А еще, я прощаю твои недостатки, допущенные разработчиками. Я тебе прощаю твою службу твоим создателям. Я прощаю тебя за то, что ты не такой, как мы.

Я обращаюсь к тебе с призывом: умей принимать извинения и… будь лучше, чем вчера.